Скрипучие двери фойе общежития не гостеприимно, но открылись. За стойкой ресепшена, на удивление, никого не было, точнее, кроме Хрена там никого и не могло быть, но и его не было.
В воздухе витал запах устойчивого перегара и вчерашних шпрот, но Арха, молодого и разносторонне развитого паренька, это не смущало. Радость общаги Арх открыл случайно, когда проходил как то мимо здания и услышал девичий смех, а приглядевшись в давно не мытое окно на втором этаже, увидел там пьяную и голою девку, резвящуюся, видимо, в душевой с подружкой. Тем вечером Арх не мог долго заснуть, и до того момента приносящий успокоение порнодиск стал бесполезным.
С рассветом Арх уже был у входа в общагу и был он настроен весьма решительно. Ловко пробравшись минуя привратника в душевую комнату с полуобвалившейся кафельной плиткой, он спрятался в туалетной кабинке, откуда открывался обзор и душевой комнаты. Усилия были потрачены не зря, через час ожидания девки потянулись совершать утреннее омовение, и подсматривая за таким разнообразием, Арх впервые в жизни почувствовал причастность к чему то великому и достойному, а эрекция была настолько сильной, что Арх не мог ей нарадоваться, извергая семя в унитаз три раза подряд, сохраняя стояк.
Такое открытие не смогло оставить Арха равнодушным, и все свободное время он начал тратить спрятавшись в душевой, в шкафу для тряпок и швабр, в дверце которого он проделал отверстие для наблюдения. Потихоньку Арх облагородил свой пост старым стулом и ведром, куда он кидал бумажки с результатом мастурбации, и лишь здесь он ощущал себя в своей тарелке.
В чередующихся сиськах и задницах у Арха со временем появились свои любимицы, и он стал записывать примерный график их появления в маленький блокнотик, украденный с прилавка ларька, торгующего газетами, чтобы случайно не пропустить «сеанс», как он это называл.
Вот именно в этом блокнотике, именно сейчас Арх вырисовывал примерные формы одной из сильно приглянувшихся задницы, сидя на своем стульчике в шкафу, со спущенными штанами, когда услышал, как раздались тяжелые шаги и хриплое бормотание смотрителя Хрена… Сердце Арха тревожно забилось, когда до него донеслись звуки открывающихся шкафчиков…
— Пиздэц, попандос, — понял Арх, перестав практически дышать, и затаившись, как улитка на склоне горы Фудзи. — Интересно, сильно будут бить?
Вдруг он услышал звуки, которые подсказали ему, что Хрен сел посрать, и всё -– запахи, звуки и стоны говорили о его неправильном питании. Набравшись решимости, Арх прокрался мимо туалетов и скрылся за дверью. Решив пока переждать на верхних этажах, куда смотритель никогда не поднимался, Арх вызвал лифт… и пока лифт со страшным скрежетом поднимал его вверх, чтобы выплеснуть адреналин, Арх достал найденную на прошлой недели губную помаду и написал на треснувшем зеркале сакраментальную фразу:
ИДИ В ЖОПУ.